Герард Доу и новая стереоскопия
Герарду Доу (1613 — 1675), голландскому портретисту и жанровому художнику, ученику Рембрандта и современнику Вермера, был посвящен один из альбомов издательства "Гованс и Грэй", семейная коллекция которых была предметом гордости юного Дали. Изображения сцен деревенской жизни, напоенных светом свечей, были полны очарования, и можно легко понять, почему они пользовались широкой известностью при жизни автора.
Весной 1969 года в "Пти-Палас" в Париже прошла выставка Доу. Дали посетил выставку с Амандой Лир, которую восхитила одна картина. Возможно, это была "Служанка у окна", где Доу искусно воспроизвел блики света, играющие на золоте сосуда1. Дали захотел приобрести репродукцию картины, и они купили альбом Доу в известном книжном магазине на Рю Мон-Табор. Увы, той репродукции в альбоме не оказалось, зато обнаружилось нечто весьма любопытное.
Лир заметила, что многие картины Доу были исполнены в двух вариантах, заметно отличавшихся друг от друга. Дали убедился, что она права. Может быть, Доу делал это намеренно? Может быть, он специально изменял угол зрения? Пытался достичь эффекта объемного изображения? Благодаря неожиданному открытию Аманды Дали охватила новая идея. Он вспомнил, что где-то в доме в Порт-Льигате у него была пара анаглифов — цветных очков с красной и синей линзами. Такие очки позволяли видеть фотографию в трехмерном изображении. Дали решил изобрести сходную систему, применимую к живописному изображению. Он не упоминал, в связи с новым трюком, о "волшебном театре" своего учителя Эстебана Трайтера, но наверняка, производя эти эксперименты, не забывал о нем2.
Вскоре Дали заявил Луису Ромеро, что Доу — "первый стереоскопический художник" и что на эти парные картины следует смотреть через специальные, до сих пор не созданные, оптические приборы. Современник Доу, ученый Корнелиус Ван Дреббель, умерший в Лейдене в 1636 году, изобрел первый микроскоп. Дали полагал, что это не может быть простым совпадением. Очевидно, Лейден был тогда центром оптических исследований. С точки зрения далианской логики, все это прекрасно укладывалось в одну схему3.
Не было, разумеется, твердой уверенности, что Доу занимался стереоскопическими экспериментами. Но для Дали доказательства не имели значения. Он нашел очередную игрушку и с самым серьезным видом в течение нескольких лет предавался новой забаве. Результаты его опытов (малоинтересные) представлены в Театре-Музее в Фигерасе.
Восхищенный открытием Аманды, Дали наградил ее поездкой в Севилью на весеннюю ярмарку. Они воспользовались "Кадиллаком", по дороге заехав в Лион и Авиньон, чтобы посетить лучшие рестораны. Аманда пишет, что в машине она вздремнула на его плече и проснулась от того, что Дали смотрел на нее и гладил ее волосы. Он сказал, что пытался проникнуть в ее сны. В Севилье к ним присоединилась Нанита Калашникофф. Кадры кинохроники запечатлели художника, купающегося в лучах своей славы: сидя в открытой пролетке в сопровождении двух красавиц, он отвечает на вопросы репортера. В севильских развлечениях принимал участие некто Рикардо Сикр, нувориш-предприниматель, обучавший Дали английскому языку в Нью-Йорке. Его яхта под названием "Неистовая" считалась самой роскошной яхтой Средиземноморья. Нанита Калашникофф находила Сикра отталкивающим и не могла понять, чем он так притягателен для Дали. В Севилье они посетили госпиталь де ла Каридад, где находилась могила Мигеля де Маньяра, считавшегося прототипом легендарного Дон Хуана в пьесе Тирсо де Молина. Она должна была быть расположена перед входом в собор — так распорядился сам Маньяра, пожелавший, чтобы ноги входящих и выходящих людей ступали по его могиле, на которой он велел высечь следующую эпитафию: "Здесь лежат кости самого злонравного человека из всех когда-либо живших. Помолитесь за него". И все же Маньяру похоронили не там... Дали был в восторге. Умилила его и знаменитая картина Хуана Вальдеса Леаля, которую художник знал только по репродукциям, — "Конец земной славы" (1672), известная в Студенческой Резиденции под названием "Дохлый епископ"4.
Примечания
1. Gowans's Art Books, No. 38 (1910), p. 37.
2. Lear, Le Dali d'Amanda, pp 194-195; об анаглифах и их применении в Студенческой Резиденции см.: SVBLD, pp. 72-74.
3. Romero, Todo Dali en un nostro, p. 160.
4. Из разговора с Нанитой Калашникофф в Гранаде 7 июня 1996 г.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
